Японские репортажи

Любители театра Кабуки, вероятно, слышали об Идзумо но Окуни – загадочной танцовщице, с именем которой связывают зарождение театральных представлений, из которых вырос этот театр. Китагава Морисада, написавший энциклопедию периода Эдо «Морисада манко», был очень заинтригован личностью Окуни.
Танцовщица, создавшая новый вид исполнительского искусства
Китагава Морисада пишет об Идзумо-но Окуни в «Морисада манко»: «То, что называется Кабуки, появилось из «божественных представлений», и Идзумо-но Окуни, которую следует считать старинной прародительницей нынешнего Кабуки, вначале была служительницей святилища, видоизменила танцы кагура и назвала это Кабуки».

Статуя Идзумо-но Окуни возле моста Сидзё, Четвёртого проспекта Киото, с западной стороны от театра Минамидза. Согласно одной из легенд, путешествовавшая с представлениями Окуни выступала и здесь. Образ танцовщицы взят с изображения на складной ширме-бёбу «Окуни кабукидзу бёбу», внесённой в список Важного культурного достояния 
«Божественные представления» напоминают нам об эпизоде японской мифологии – когда Аматэрасу затворилась в Небесном гроте, богиня Амэ-но удзумэ принялась танцевать, чтобы привлечь её внимание. Когда же заинтригованная весельем Аматэрасу выглянула, другой бог, отличавшийся особой силой, вытащил её из грота.
Амэ-но удзумэ считается первой мико, как называют работающих в святилищах девушек, которые обладают способностью призывать божеств. Танец Амэ-но удзумэ в мифе был эротически: она обнажала грудь и гениталии; она также считается первой японской танцовщицей.
Полагается, что Окуни была мико святилища Идзумо-тайся. Она являлась исполнительницей танцев яяко (маленьких девочек), на их основе создавала собственные танцы и пьесы, в эпоху Бунроку (1592-1596) путешествовала по разным провинциям страны для сбора пожертвований на святилище Идзумо-тайся, и прославилась своими танцами.
Интерес Морисады привлёк текст о Кабуки в книге «Сборник сочинений Радзана» (Радзан бунсю), которую написал конфуцианец Хаяси Радзан (1583-1657), служивший при трёх сёгунах Токугава – Иэясу, Хидэтада и Иэмицу. Там было написано: «Мужчины наряжаются в женскую одежду, женщины в мужскую… Мужчины и женщины вместе поют, при этом танцуют, это и есть Кабуки. Идзумо-но Окуни впервые делала это, и этому стали подражать по всей стране».
В танце Окуни, одетая мужчиной, тесно обнималась с мужчиной, который был одет как девушка из чайного дома. В историческом сочинении «Тодайки», написанном в годы Канъэй (1624-1644), в записи за 8 год Кэйтё (1603) говорится: «Есть такой танец Кабуки, его привезла в столицу служительница божества по имени Куни. Изображая мужчину в необычной одежде, она обманывает мужчину, изображающего девушку из чайного дома», так что это можно считать историческим фактом.
Это было весьма эксцентричное представление, но для того времени оно было очень авангардным и смелым. Морисада, сам сторонник личной свободы, был увлечён самобытностью Окуни.
В Кабуки прекратили играть женщины, он стал театром молодых актёров-мужчин
Представления Окуни обрели популярность, и появилось много похожих трупп, которые к годам Кэйтё уже приезжали и в Эдо. В «Тодайки» далее сказано: «Есть множество театров Кабукимоно-дза, они ездят по разным провинциям, и командир правой дворцовой стражи (удайсё) Хидэтада Хидэтада в Эдо не смотрел их». Удайсё Хидэтада в тексте – это Токугава Хидэтада, второй сёгун сёгуната в Эдо. Самое важное в этом сообщении то, что отказ от просмотра представлений Кабуки может показывать отношение сёгуната к нему как к низменному искусству и опасения, что такие представления могут привести к падению нравов.
Падение нравов вызывало то, что среди исполнителей Окуни Кабуки было много проституток. Поскольку в «Собрании сочинений Радзана» Идзумо-но Окуни описана как «распутная женщина», существует теория, что сама Окуни была проституткой, а в Киото театр называли «Кабуки куртизанок» (юдзё кабуки).
В результате сёгунат стал ограничивать деятельность Кабуки, и в 6 году Канъэй (1629) женщинам было запрещено выходить на сцену.
Кабуки после этого Морисада описывает следующим образом: «Представления кёгэн с участием женщин запретили, и в Киото во всех представлениях в качестве женщин играл молодой актёр Мияко Мандаю. Он стал основателем представлений в Киото, так началось то, что сейчас называют оннагата (актёры-мужчины, играющие женщин)».
Из Кабуки, основанного Окуни, исчезают женщины, и им на смену приходят юноши, переодетые в женщин, появляется прототип актёров-оннагата. Это называлось «Кабуки мальчиков», вакасю-кабуки.
Иероглиф сю (衆, «собрание людей») в названии театра напоминает нам о пути мужской однополой любви сюдо (衆道), и некоторые исполнители вакасю-кабуки были мужчинами-проститутками. Более того, женщин играли актёры, не достигшие возраста взрослой причёски гэмпуку (в среднем – около 15 лет), это были мальчики со свисающей чёлкой. Сёгунат не мог этого не заметить, и запретил вакасю-кабуки в первом году Дзёо (1652).

Изображение вакасю-кабуки, которое создал Сёсай Сэттэй, перерисованное Морисадой. Представление на проспекте Рокудзё в Киото. Действительно, исполнители похожи на юных мальчиков («Морисада манко», коллекция Национальной парламентской библиотеки)
Упорство актёров Кабуки
Актёры всё равно не отчаивались. Если нельзя играть мальчикам, то ведь можно тем, у кого мужская причёска? В результате мальчикам делали причёску яро-атама, когда сверху волосы выбривались, а оставшиеся по сторонам и сзади волосы укладывались пучком сверху. Это была стандартная причёска взрослого мужчины в период Эдо, и с её помощью показывали, что актёр – взрослый. Конечно, когда играли женщин, то надевали парик и женскую одежду. Это называлось яро-кабуки.
Яро-кабуки появился во 2 году Дзёо (1653). Сёгунату пришлось уступить перед таким упорством актёров и разрешить представления, благодаря чему театр достиг своего расцвета во второй половине XVII века. В Эдо обрёл популярность район Нитёмати. Яро-кабуки активно развивался, были заложены основы искусства женских ролей оннагата, и Кабуки из «подражательства» кивамоно превратился в театр с профессиональным распределением ролей между актёрами.

Спектакли яро-кабуки обрели популярность. На картине Морисады «Театр в Киото в недавнее время» Морисада изобразил один из театров в Киото. В то время действовали Северный и Южный театры, Кита-дза и Минами-дза, так что это, вероятно, один из них
В предыдущей статье я писал, что Морисада был большим поклонником Кабуки. Интересно, не привлекал ли его театр из-за того, что он симпатизировал исполнителям, которые обходили многократные запреты и искали способ выжить, несмотря на репрессии?
Кабуки обладал энергией, способной вызвать энтузиазм масс, и Морисада, который писал свою энциклопедию, находясь в глуби народа, не мог не ощущать этот энтузиазм, который не смог охладить сёгунат.
При этом Морисада испытывал особые сложные чувства к Идзумо-но Окуни. Морисада пишет: «Идзумо-но Окуни все называют служительницей мико, и изредка – куртизанкой. Версии не сходятся, но ясно, что она основала Кабуки. Вероятно, она родилась после окончания годов Эйроку (1558-1570), и когда в Эдо исполняли Окуни Кабуки, ей должно было быть за пятьдесят, ближе к шестидесяти годам».
Примерно с годов Кэйтё судьба Окуни неизвестна. Куда исчезла постаревшая Окуни? Наверное, Морисада задавался этим вопросом, думая и о том, как скоро придётся исчезнуть и ему. О нём самом также ничего не известно с того момента, как он завершил «Морисада манко» в 3 году Кэйо (1867). Не сравнивал ли он сам себя с Окуни?

Одним из популярнейших развлечений в Эдо были спектакли Кабуки. Похоже, что Китагава Морисада, написавший «Морисада манко», увлекался этим театром – в своей книге он посвятил немало иллюстраций и описаний истории «театральных кварталов», где были целые улицы театральных заведений, показал внутреннюю структуру театрального пространства и рассказал об известных актёрах.
Изоляция Кабуки
«В первый год Канъэй Сарувака Кандзабуро впервые получил официальное разрешение и открыл театр-ягура в Накабаси. Вероятно, он использовал вид съёмного жилья, точно как нынешние театры одэдэко» – так описывает появление Кабуки в Эдо Морисада в 24-м томе «Театры».
Таким образом, по его данным, в 1 году Канъэй (1624) по разрешению сёгуната в Накабаси (около пересечения нынешних улиц Яэсу и Тюо владелец театра Сарувака Кандзабуро (Накамура Кандзабуро) основал первый театр. Это был первый актёр с таким именем, а в 2012 году скончался Накамура Кандзабуро XVIII.
Упомянутые театры одэдэко – это различные небольшие театры, не входящие в Три театра Эдо (Эдо сандза, о которых мы расскажем ниже), их название происходит от кукол одэдэко, которых использовали в уличных представлениях. Первые театры Кабуки по масштабам не превосходили обычные съёмные жилые дома.
( Collapse )

Проведенное в Японии регулярное исследование свидетельствует о том, что деловые настроения среди крупных производителей продолжают улучшаться.
Настроения среди крупных непроизводителей также были более благоприятными, меняясь на позитивный настрой впервые за пять кварталов, хотя это происходит в незначительных размерах.
В четверг было опубликовано исследование Танкан Банка Японии за второй квартал. Оно свидетельствует о том, что индекс деловой уверенности среди производителей вырос на 9 пунктов до 14. Это знаменует улучшение четвертый квартал подряд и происходит на фоне растущего экспорта.
Настроения среди крупных производителей продукции общего машиностроения выросли на 22 пункта до 34, а у производителей электротехнической продукции на 10 пунктов до 28.
В автомобилестроительной отрасли настроения ухудшились на 7 пунктов до 3 из-за глобальной нехватки полупроводников.
Результаты исследования Танкан дают различную картину для многих непроизводителей. Деловая уверенность среди ведущих игроков немного улучшилась до плюс 1.
В сфере услуг по размещению, питанию, а также питейных заведений настроения остались на отметке минус 74. Показатель для сферы «обслуживания физических лиц», к примеру, тематических парков и театров остается на отметке минус 31.

25 июня в театре «Минамидза» в районе Хигасияма в Киото состоялась репетиция спектакля «Нигиваи», на который собрались ученицы гейш майко из пяти «районов цветов» в Киото. Мероприятие проходит впервые за два года, поскольку в прошлом году его отменили из-за эпидемии нового коронавируса. Майко Мамэсая (21) из Гион-Кобу тихо говорит через маску: «Я беспокоюсь на большой сцене после долгого перерыва, но хочу снова сделать все, что смогу». Спектакль состоялся 26 и 27 июня.

/Фото-видео репортаж Анатолия Булавина/.

Главный токийский театр Кабуки-дза, находится в самом «сердце» Гиндзы. Расположенный в неоднократно перестроенном и отреставрированном здании 1889 года постройки,

Это не просто один из самых необычных храмов Мельпомены в мире  для японцев он — предмет национальной гордости и безоглядного обожания. Слово «кабуки» состоит из трех иероглифов, каждый из которых в свою очередь означает «петь», «танцевать» и «умение».
Другие расшифровывают название замысловатого театра как «выбивающийся из общих правил» – и это как нельзя лучше характеризует кабуки. Долгое время игра в кабуки была исключительно мужской прерогативой, но в наши дни до некоторых незначительных ролей допускают и женщин. Кабуки-дза дает лучшие и самые популярные спектакли во всей японской столице. Театр рассчитан на 1964 места, и на каждом представлении практически все они заняты.
[Нажмите, чтобы прочитать и посмотреть дальше...]Трудно сказать, что так цепляет крайне умную нацию: не то богатые костюмы, не то сумасшедший грим, не то крайне витиеватая смысловая нагрузка, но факт остается фактом — это кумир и идол для обожающего свою культуру и традиции народа. Кстати, «светские львицы» специально приходят знакомиться с будущими женихами именно сюда.
Hачало спектаклей в 11:00 и в 16:45, один раз в неделю проводятся спектакли, в ходе которых можно посетить лишь один акт (театр Кабуки — очень долгое зрелище), конкретный день уточняется заранее в кассе. Стоимость билетов — от 15 000 JPY. За отдельную плату можно взять специальные наушники, в которых переводится основная сюжетная линия.

В год, когда он должен был получить прославленное в истории Кабуки имя «Дандзюро» и стать тринадцатым в ряду носителей этого имени, разразилась пандемия нового коронавируса. Объявление имени отложили, сцена пустовала, однако Итикава Эбидзо XI не может сидеть сложа руки, считая своей миссией начинать что-то новое и следовать своим нелёгким путём.
Итикава Эбидзо
Родился 6 декабря 1977 года. Старший сын Итикавы Дандзюро XII. Впервые вышел на сцену в 1983 году. В 2004 г. получил имя Итикава Эбидзо XI. Стремясь передать традиционное японское исполнительское искусство следующим поколениям, он с энтузиазмом работал над собственными постановками, такими как «Приглашение на классику», где выступал в качестве главного исполнителя, дважды выступал в Сингапуре, давал представления GRAND JAPAN THEATER в феврале 2016 года в Объединёенных Арабских Эмиратах, в марте – в Карнеги-холле в Нью-Йорке. В 2014 году он получил 37-ю премию Японской киноакадемии за выдающуюся ведущую роль в фильме «Спроси об этом у Рикю».

«Я никогда ни в малейшей степени не стремился стать первопроходцем», – говорит Эбидзо, глава семейства актёров Кабуки Итикава. Однако искать новые пути его вынуждает чувство опасности, нависшей над Кабуки.
«Вероятность того, что театр Кабуки в его нынешнем виде придёт в упадок, не равна нулю. Когда здание Кабукидза в 2013 году отстроили заново, то говорили, что уж теперь Кабуки в безопасности на сотни лет вперёд – а один удар коронавируса загнал нас в угол. Мы живём, как на “Титанике”. Сказать, что всё хорошо, было бы очень безответственно».
Великое имя Дандзюро как пока недостижимая веха
2020 год должен был стать важной вехой для Эбидзо. В мае он получил великое имя Итикава Дандзюро, и в течение трёх месяцев, до июля, в Кабукидза были запланированы выступления, связанные с обретением имени. Не только весь род Итикава – весь мир Кабуки был в предвкушении праздника, многие связанные с этим люди ожидали, что поклонники будут осаждать театр.
Однако с конца февраля прошлого года стало распространяться заражение новым коронавирусом, все выступления Кабуки были отменены и официальное объявление имени пришлось отложить. Не определена пока даже примерная дата проведения церемонии.
Май, когда, по его словам, он «должен был быть занят делами, связанными с принятием имени, работать на сцене до изнеможения и кровавых слёз», Эбидзо неспешно провёл со своими двумя детьми. «Я бы не смог так провести это время, если бы не коронавирус. Про себя я даже подумал, что неплохо было бы пожить так до конца года». Однако у него, вероятно, совершенно неугомонный характер, и в то время, когда не только объявление имени, но вообще практически все мероприятия в сфере спорта и развлечений отменили или перенесли, он стал планировать тур по всей стране.
Сохранить свет театральной культуры
Сам Эбидзо зарабатывает на работе в кино, на телевидении и в рекламе, отмена представлений Кабуки для него не значит финансового краха, однако в мире Кабуки лишь немного людей может получать доход вне театра. Он позвонил всем ученикам с вопросом, всё ли у них в порядке, и некоторые говорили, что стараются выжить на государственное пособие, кто-то грустным голосом констатировал отсутствие помощи откуда-либо, был даже один, которому приходилось сводить концы с концами доставкой еды на Uber Eats.
Между тем Кабуки – это не только одни актёры. «Это и музыканты, и осветители, люди, которые занимаются крупным и малым реквизитом, париками, костюмами – все играют свои роли. Без спектаклей у них нет дохода, и им не на что жить. Для поддержания театральной культуры необходимо вернуть окружающих нас людей на уровень, когда они могут вести нормальную жизнь», – такие мысли одолевают Эбидзо.
Одно лишь стремление сберечь театральную культуру не обеспечит успех тура при коронавирусе. Гастроли, в ходе которых актёры и работники совместно взаимодействуют для представления, сопряжены с риском образования очага заражения, и только лишь раз ошибившись, можно создать опасность распространения вируса из Токио, где много инфицированных, в провинции. Отвечающая за организацию тура и инфекционный контроль компания Zen-A Corp. разработала подробный план инфекционного контроля как для исполнителей, так и для аудитории, и представила его организаторам в каждом регионе. Организаторы вначале проявляли настороженность, но в конце концов говорили: «Ну, раз господин Эбидзо так считает…», – и количество мест проведения тура увеличивалось на одно-два.
Результатом всего этого стал тур «Приглашение в классику», который открылся выступлением в театре «Ятиёдза» в префектуре Кумамото 11 сентября и посетил 12 площадок по всей стране. Чтобы в условиях эпидемии ни за что не допустить распространения инфекции при планировании тура всем 70 актёрам и сотрудникам в течение этого периода сделали ПЦР-тестирование дважды, количество зрительских мест сократили на 50%, стремясь снизить риск заражения даже в ущерб рентабельности. Вплоть до выступления 29 октября в зале «Сэнсюраку» в Городском холле Одавара в префектуре Канагава не было ни одного случая заражения среди исполнителей и персонала, о случаях заражения среди аудитории не сообщалось.

Танец «Котобуки-сики самбасо» традиционно исполняли для молитвы о спокойствии в стране и хорошем урожае; Эбидзо включил его в программу для выражения пожеланий восстановления после эпидемии
«Если кто-то не начнёт гастролировать, то не только Кабуки – весь мир развлечений в Японии прекратит туры. У друзей, связанных с музыкой, также отменились турне, они сидят и киснут дома. Если одним примером будет больше, будет проще начать и другим».
Ясной перспективы окончания пандемии пока нет, но всё равно нужно двигаться вперёд.
«В первые дни распространения инфекции это был “какой-то неизвестный вирус“. Теперь же заразиться может любой, и кроме того, в Японии по сравнению с западными странами меньше инфицированных и меньше риск серьёзного заболевания. Нам придётся мыслить позитивно. Не бездействовать в страхе перед инфекцией, а радоваться жизни, уделяя внимание мерам предотвращения заражения. Работать, принимая меры против инфекции. Нам нужно переключить наше внимание именно на это».
Резонанс артистов и публики
Представления в Кабукидза возобновили в августе 2020 года, но при этом принимают различные меры противодействия заражению, такие как уменьшение количества зрительских мест на 50%, по запросу правительства запретили приветственные выкрики из зала.
Во время тура «Приглашение в классику» Эбидзо также предпринимал все возможные меры против заражения, при этом в середине выступления были слышны выкрики «Наритая!» и «Эбидзо-сан!».
Дело было не в том, что публика не соблюдала меры против инфекции – на самом деле молодым актёрам поручили кричать из-за кулис.
Уже менее чем через год после начала эпидемии ощущалось, что публика полностью привыкла к тому, что театр – место, где люди тихо и спокойно смотрят представление. Однако когда слышится возглас «Наритая!», в зрительском пространстве возникает атмосфера оживления, публика чувствует нормальное для театра возбуждение. «Аплодисменты публики – это другое. Это как более живые аплодисменты». Ощущения публики передаются исполнителям, вдохновляя их играть ещё с большей отдачей. Сценическое представление создают не только исполнители, а взаимодействие между ними и публикой.
Эбидзо говорит: «Традиционное японское исполнительское искусство в своём несовершенстве воплощает красоту».
«В западной классической музыке при смещении одной звуковой шкалы возникают большие ошибки. Японские же инструменты – например, барабан – у них звук меняется в зависимости от влажности и температуры. Из-за этого возникает небольшая разница в звуках. Звучание сямисэна заметно меняется. В самом творении из несовершенных элементов и заключается эстетика ваби-саби. Это и игровой элемент японской культуры. Мне кажется, что для японского мира развлечений нужно, чтобы сами японцы понимали японскую игровую культуру, вырастали в ней».

Миссия созидания
«Кабуки со временем, наверное, вернётся к своим истокам, а “кабуки” происходит от “кабуку”, “отклоняться (от привычного)”», – говорит Эбидзо.
«Конечно, важно защитить старые добрые вещи, но не стоит приучать думать, что Кабуки – это то, что нужно запереть в коробке и смотреть тихо, не подавая голоса. Мне кажется, в пути нас ждут бурные волны. И делать эти волны, вероятно, буду я – не то, чтобы мне хотелось поднимать волну, но я считаю, что должен делать это для Кабуки».
«Родившись наследником дома Итикава я мог бы делать как все, выступать как обычно и это было бы наиболее безопасно. Я на самом деле хочу быть таким же, как все. Но если весь мир Кабуки рушится, кто встанет, чтобы его поддержать? Если я имею твёрдую почву под ногами в другом месте, когда все начинают падать – я здесь, а если падать буду я, то меня поддержат они. Разные люди разное говорят, но я лично ощущаю свою ответственность за свои действия, которые я предпринимаю с мыслями о будущем Кабуки».
В марте 2021 года Эбидзо надеется вновь провести тур «Приглашение на классику» на 14 площадках по всей стране с участием более 80 актёров и сотрудников.
Его отец, Итикава Дандзюро, умерший в 2013 году в возрасте 66 лет, научил его «быть не одиноким, а самостоятельным».
Итикава Эбидзо, актёр Кабуки, который решился выбрать непростой путь взамен безопасности, безусловно, самостоятелен и ни в коей мере не одинок.

«Гейши» наряду с «Фудзиямой» были одним из иконических образов Японии, однако на самом деле очень немногие японцы действительно контактировали с гейшами, и немало людей представляют их очень расплывчато как женщин в красочных одеждах, которые вносят веселье при застольях. В статье описываются гейши как профессионалы развлекательного жанра, хранительницы традиционной исполняемой на сямисэне музыки, вносящие вклад в развитие японских танцев.
«Гейши» наряду с «Фудзиямой» были одним из иконических образов Японии, однако на самом деле очень немногие японцы действительно контактировали с гейшами, и немало людей представляют их очень расплывчато как женщин в красочных одеждах, которые вносят веселье при застольях. В статье описываются гейши как профессионалы развлекательного жанра, хранительницы традиционной исполняемой на сямисэне музыки, вносящие вклад в развитие японских танцев.

                                Гейши в «цветочном квартале» Акасака, Токио, 1960-е годы
Ситуация меняется после 1970 года со старением поколения, родившегося в периоды Мэйдзи (1868-1912) и Тайсё (1912-1926) , и которое было движущей силой послевоенного восстановления. На сцену выходит поколение, родившееся в первой половине эпохи Сёва и мечтающее о социальных переменах. К 1980-м годам банкеты и приёмы переместились в отели и ночные клубы, а «цветочные кварталы» кагай – зоны ресторанов, которым разрешено приглашать гейш, по всей стране оказались под угрозой исчезновения, и рестораны приходилось закрывать.
( Collapse )

/Фото-видеорепортаж Анатолия Булавина/.
Визитная карточка каменных джунглей города читаются небоскребы, среди которых не последнее значение отводится Небоскреб Токио Опера Сити Тауэр. Расположено это здание на юго-западе Ниси-Синдзюку и оно входит в комплекс вместе с новым Национальным Театром Японии и башней Токио Опера Сити Тауэр.

Строительство комплекса зданий было завершено в 1996 году. Небоскреб Опера Сити насчитывает 54 этажа, его высота составляет 234 метра, общая площадь помещений - 242 тысячи квадратных метра. Токио Опера Сити – это комплекс зданий, включающий Оперный театр и 54-этажную башню. Башня является типичным токийским небоскребом, в котором расположены офисы, а вот здание Оперного театра у ее подножия привлекает внимание необычным дизайном. В декоре его помещений современные технологии перекликаются с элементами национальной архитектуры. Под крышей этого сооружения действуют сразу три театра: Токийская опера, Органный зал и Дом игры.( Collapse )

Известный актёр театра Кабуки Саката Тодзюро IV, признанный «живым национальным достоянием» и мастер стиля камигата театра Кабуки, исполняемого в западной части Японии, умер естественной смертью в токийской больнице 12 ноября в возрасте 88 лет. Об этом было объявлено 14 ноября. Его жена, Оги Тикагэ, ранее была министром земли, инфраструктуры, транспорта и туризма Японии.
Тодзюро, настоящее имя которого было Хаяси Котаро, родился в городе Киото на западе Японии в 1931 году и был первым сыном актёра кабуки Накамуры Гандзиро II. В 1941 году он дебютировал на сцене под именем Накамура Сэндзяку II. Он изучал основы классических исполнительских искусств, таких как Но, гидаю и камигата маи.

Он прославился в 1953 году в возрасте 21 года, сыграв роль проститутки Охацу в пьесе «Самоубийство влюблённых в Сонэдзаки» (Сонэдзаки синдзю), которую тогда поставили впервые за 250 лет.

Актёр Кабуки Итикава Эбидзо и другие исполнители традиционных исполнительских искусств 3 ноября провели «Праздник молитв за возрождение театральной культуры», чтобы вернуть наплыв зрителей в японские театры, которые оказались в критической ситуации из-за нового коронавируса.

В мероприятии приняли участие актёры Кабуки Итикава Эбидзо, Итикава Удандзи III, актёр ситэ школы Кандзэ театра Но и живое национальное достояние Ооцуки Бундзо, актёр театра Нингё-дзёрури Киритакэ Кандзюро III, 6-й сокэ-иэмото школы Ямамура японского танца камигатамаи Ямамура Томогоро III, исполнитель жанра ракуго Кацура Ёнэдандзи V, старший сын Эбидзо, Хорикоси Кангэн и другие.