Ограничители экономики Китая: «ловушка среднего дохода» и «горловина» сокращения трудоспособного нас

С началом нынешнего столетия Китай, добившись стремительного экономического роста, стал второй экономикой мира после Соединенных Штатов в качестве «мировой мастерской». Но в последние годы экономический рост стал упираться в «потолок». Это объясняется тем, что в связи с сокращением численности населения происходит рост расходов на оплату труда, что оборачивается утратой экспортной конкурентоспособности китайской продукции. Хотя при рыночной экономике непременное требование – переход к более высокой добавленной стоимости, режим Си Цзиньпина совершает разворот в направлении регулируемой экономики.
Страны Восточной Азии: рост по японскому образцу
Если проследить путь, которым следовали до сих пор в экономическом развитии страны Восточной Азии, то становится очевидным то, что для многих стран региона источником надежд и мечтаний служил огромный экономический успех послевоенной Японии. Модель развития по японскому образцу для стран региона в свое время изложил ныне покойный почетный профессор Университета Хитоцубаси Канамэ Акамицу, который назвал ее развитием «по образцу гусиной стаи»(*1).
Послевоенная экономика Японии смогла реализовать высокие темпы экономического развития не только за счет рыночных механизмов – правительство дополняло рынок, целенаправленно взращивая особо важные отрасли промышленности за счет реализации своей экономической и промышленной политики. С наступлением 1980-х годов Японию стали приводить в пример как «страну номер один». При всех союзнических отношениях Японии и Соединенных Штатов в сфере обеспечения безопасности, США увидели в Японии угрозу для себя – настолько, что стали вводить ограничения импорта японских автомобилей и бытовых электроприборов, что привело к возникновению пресловутых «торговых трений».
Страны Восточной Азии, учась на примере Японии, каждая по-своему стремились взращивать важнейшие для себя отрасли. В особенности, с наступлением 1980-х годов, страны региона смогли добиться замечательного экономического роста за счет создания инфраструктуры – электроэнергетики, скоростных автомагистралей, систем общественного транспорта и грузоперевозок и т. п. Если же говорить о развитии в рамках модели «гусиной стаи», то вслед за Японией, взявшей на себя роль «вожака», «встали на крыло» сначала так называемые «новые индустриальные игроки» (Южная Корея, Тайвань, Гонконг, Сингапур), а следом потянулись и страны АСЕАН. Далее к этому «гусиному клину» присоединилась экономика Китая, поднявшего голову благодаря проведению экономических реформ и открытию для внешнего мира.
Однако в 1997 году экономическое развитие Восточной Азии, как будто вполне благополучное, столкнулось с трудностями. На регион неожиданно обрушился валютный кризис. Рассматривая азиатский валютный кризис, профессор Пол Кругман пришел к выводу, что экономическое развитие в Восточной Азии происходило только за счет расширения инвестиций, и, следовательно, «было фантомным, поскольку не сопровождалось повышением производительности». Но хотя Кругман и был удостоен Нобелевской премии по экономики за предложенную экономическую теорию, в которой производительность ставится во главу угла, его вывод о Восточной Азии оказался полным промахом: с 1999 года экономики стран Восточной Азии одна за другой демонстрировали восстановление по траектории V-образного отскока.
За фасадом быстрого роста Китая: сравнительное преимущество за счет пренебрежения правами человека
Особенно важной вехой на пути экономического подъема Китая стало принятие страны в 2001 году во Всемирную торговую организацию. Для этого в качестве условия правительство Китая пообещало всесторонне открыть внутренний рынок страны. Со вступлением в ВТО начался процесс постепенного сосредоточения в Китае производственных предприятий и цепочек поставок, в первую очередь, транснациональных корпораций, представленных по всему миру. По мере продвижения процесса китайские предприятия перенимали у транснациональных корпораций ноу-хау экономического управления и передовые технологии, преобразуя Китай в «мировую мастерскую».
При анализе экономического развития китайского образца обращает на себя внимание то, что роста удалось добиться, сочетая как уроки развития Японии, так и оригинальные китайские подходы. Говоря конкретнее, Китай, будучи страной с колоссальным населением, обладал неограниченным источником человеческих ресурсов для ориентированного на экспорт промышленного произовдства, незаменимым для массового выпуска дешевых товаров и продуктов.
Сорок лет назад практически вся дешевая рабочая сила Китая находились в деревне. Официально китайские власти не поощряют миграцию сельскохозяйственного населения в крупные города, однако неофициально правительство позволило крестьянству отправляться на отхожие заработки. Смысл слова «неофициально» в данном случае состоит в том, что крестьянам на заработках в городах не предоставляется официальной регистрации (прописки). Таким образом, крестьяне, именуемые «крестьянами на промышленных работах», оказываются лишены социальных гарантий: у них нет никакого доступа к страхованию от несчастных случаев на производстве, страховой медицине, пенсионной системе и т. д. А результатом стало то, что капиталисты получили возможность соответственно сократить производственные издержки.
Профессор-историк Университета Цинхуа Цинь Хуэй дал определение этому феномену наличия рабочих-крестьян, лишенных даже таких социальных гарантий как страхование от травм и болезней, а также пенсий, назвав его «сравнительным преимуществом низкого приоритета прав человека». В каком-то смысле это очень верное описание. Если всмотреться в условия жизни и труда этих крестьян-рабочих, не будет преувеличением назвать их рабскими. В этих условиях и «отправилась в плавание» экономика Китая.